Клуб поклонников творчества Вадима Горинова

Алёна, а ты любишь смотреть Муз-ТВ и МТV, там ещё гламурные тёлки с большими сисьсками и негры с крутыми тачками...

Спасибо, друзья! Сейчас я не могу присутсвовать, потому, как главный евнух в Бухаре сказал, что я слеп от своих мыслей, и хотел меня излечить!

Новое Горинова!

За ночь мог кончить раз семь. Рука немела и отваливалась. Простыни и пододеяльник насквозь промокли потом подросткового сладострастия.
К концу ночи (а это бывало чаще всего летом – окна открыты) – куча
постельного белья сбита в нижний угол дивана, и наполняет комнатёнку сладким и липким духом любви в одиночку. Лицо его одноклассницы-еврейки. Рот полуоткрыт…учащённое дыхание…её трясёт…глаза закрыты (почти всегда).
Рот перекошен…хриплый, раздавленный стон…на указательный палец правой руки выступает тоненькая, жиденькая, почти прозрачная капля…Оля……
Оля – еврейская некрасивая девочка. Плотненькая, но не пухлая. Волосы чёрные, густые, напоминают пучок лески. Коса ниже жопы. Жопа…жопа..ничего особенного.
Перед каждым актом он пинал её со всей дури, полураздетую (кем не важно) в живот, чуть повыше к сиськам. Она загибалась и падала загнувшись, слегка вскрикнув. Молча плакала, размазывая по лицу тушь. Хуй в два счёта наливался до некоей сталинской несгибаемости. Ебаться…ебаться..
Подумать только – двадцать лет назад что грезилось мне, во сила, меняла меня, издевалось надо мной…
Утром, приняв душ и почистив зубы, не выспавшись, докуриваю пятку. Перед тем, как выйти на улицу любуюсь самодельной выкидухой и кладу её в карман джинсовки. Нож я купил у одного наркомана за десять рублей, продав перед тем кубик Рубика и ещё какую- то головоломку – пиздоломку какой-то малышке во дворе. Я очень мечтал пустить нож в дело – ткнуть какую – нибудь дрянь, порезать в куски. Чёрная девочка из подъезда рядом. Ку-Клука-Клан-Кока-Кола – и звёздно полосатый флаг. Короче, я убивал её. В то время.

doronin писал(а):

QUOTE:
Новое Горинова!

За ночь мог кончить раз семь. Рука немела и отваливалась. Простыни и пододеяльник насквозь промокли потом подросткового сладострастия.
К концу ночи (а это бывало чаще всего летом – окна открыты) – куча
постельного белья сбита в нижний угол дивана, и наполняет комнатёнку сладким и липким духом любви в одиночку. Лицо его одноклассницы-еврейки. Рот полуоткрыт…учащённое дыхание…её трясёт…глаза закрыты (почти всегда).
Рот перекошен…хриплый, раздавленный стон…на указательный палец правой руки выступает тоненькая, жиденькая, почти прозрачная капля…Оля……
Оля – еврейская некрасивая девочка. Плотненькая, но не пухлая. Волосы чёрные, густые, напоминают пучок лески. Коса ниже жопы. Жопа…жопа..ничего особенного.
Перед каждым актом он пинал её со всей дури, полураздетую (кем не важно) в живот, чуть повыше к сиськам. Она загибалась и падала загнувшись, слегка вскрикнув. Молча плакала, размазывая по лицу тушь. Хуй в два счёта наливался до некоей сталинской несгибаемости. Ебаться…ебаться..
Подумать только – двадцать лет назад что грезилось мне, во сила, меняла меня, издевалось надо мной…
Утром, приняв душ и почистив зубы, не выспавшись, докуриваю пятку. Перед тем, как выйти на улицу любуюсь самодельной выкидухой и кладу её в карман джинсовки. Нож я купил у одного наркомана за десять рублей, продав перед тем кубик Рубика и ещё какую- то головоломку – пиздоломку какой-то малышке во дворе. Я очень мечтал пустить нож в дело – ткнуть какую – нибудь дрянь, порезать в куски. Чёрная девочка из подъезда рядом. Ку-Клука-Клан-Кока-Кола – и звёздно полосатый флаг. Короче, я убивал её. В то время.

Выглядит так как будто вырвано из контекста, судить трудно, но из того что написано - дешевая хуетень с претензией на эпатаж. Такое печатали в начале 90-х когда была мода на всякий изврат у людей, читавших ранее только классику и советскую литературу.

Напишите стихи.

тама найдеш