Чем на самом деле грозил российский президент Америке и Европе?
Пятого ноября президент Дмитрий Медведев объявил об ответных мерах «эффективного противодействия упорно, постоянно навязываемым нынешней администрацией США новым элементам глобальной системы ПРО в Европе». Ответ звучал грозно:
«Планировалось снять с боевого дежурства три ракетных полка ракетной дивизии, дислоцированной в Козельске, а саму дивизию к 2010 году расформировать… Ничего расформировывать не будем. Кроме того, для нейтрализации при необходимости системы ПРО в Калининградской области будет развернут ракетный комплекс «Искандер». И дальше: «С территории того же самого западного региона, то есть Калининградской области, будет осуществляться радиоэлектронное подавление новых объектов системы ПРО Соединенных Штатов Америки».
Заокеанские и европейские приверженцы форсированного развертывания ПРО могли бы поблагодарить Медведева: одним пропагандистским аргументом в их пользу больше. Могли бы, если бы сказанное президентом имело отношение к истинному положению дел.
Что касается угрозы радиоэлектронного подавления, то президент, пусть он даже невоенный человек, должен знать, что в мирное время такие действия против военных объектов чужого государства сродни объявлению войны. Другое дело, что угроза пустая: отставание российских Вооруженных сил в сфере средств радиоэлектронной борьбы стало притчей во языцех и обнаружило себя в ходе конфликта с Грузией.
«Угроза» не расформировывать Козельскую дивизию призрачна. Сегодня точка невозврата пройдена: один из полков дислоцированной в Козельске 28-й гвардейской ракетной дивизии был расформирован еще весной 2008 года. Ракетные комплексы УР-100Н УТТХ, бывшие на его вооружении, сняты с боевого дежурства, и обратно их уже не поставить.
Ракеты третьей свежести
Решение о сворачивании Козельской дивизии было принято в 2003 году по прагматическим соображениям: истек гарантийный срок эксплуатации ракетных комплексов. УР-100Н УТТХ – двухступенчатая жидкотопливная межконтинентальная баллистическая ракета, разработанная свыше 30 лет назад. Точнее, модифицированная: это вариант баллистической ракеты УР-100Н разработки 1967-1973 гг. С 1984 года эта ракета не производится, постепенно снимаясь с вооружения с конца 1990-х. Так что формально ракеты свое выслужили. Проблему решили одним росчерком пера: истекающий гарантийный срок волюнтаристски продлили на пятилетку, доведя его до 25 лет. Однако и при таком «оптимистическом» подходе изделию нельзя было находиться на боевом дежурстве дольше 2003 года.
Выступая 2 октября 2003 года на совещании руководящего состава Вооруженных сил РФ, Владимир Путин неожиданно заявил: «Россия располагает значительным запасом стратегических ракет наземного базирования. Речь идет о самых грозных ракетах – это УР-100Н УТТХ (СС-19). Речь идет о весьма серьезном потенциале, о десятках ракет». Главная изюминка, по словам президента, была в том, что «эти ракеты ни одного дня не стояли на боевом дежурстве, хранились в «сухом» виде, и, хотя произведены они не вчера и не сегодня, но в некотором смысле это новые изделия, срок их возможного использования очень значительный».
Вот этими «внезапно обнаружившимися» ракетами и пообещали заменять действующие «по мере завершения сроков эксплуатации». Тогдашний министр обороны Сергей Иванов пояснил: таким образом Путин опроверг сведения о критической ситуации в российских стратегических ядерных силах. Но и президент, и министр «забыли» уточнить, что эти 30 ракет были куплены у Украины. А там они по крайней мере с 1984-го по 1991 год, находились вовсе не на складах, а на боевом дежурстве под и Хмельницким. Может быть, конечно, после демонтажа боеголовок эти стратегические носители и хранились в тепличных условиях, а регламентное обслуживание было просто идеальным. Но как это проверить? Так или иначе, покупка ракет не отменила решения о расформировании Козельской дивизии: компетентные товарищи понимали, что очередной гарантийный срок в любом случае истечет в начале 2009 года. И к 2008-му из 60 имевшихся на вооружении дивизии ракетных комплексов УР-100Н УТТХ ликвидировали 14.
Значит, речь вновь идет о продлении уже не раз продленного срока гарантийной эксплуатации. Это чревато катастрофическими рисками. Затягивание века изделия, не рассчитанного на столь длительную жизнь, – шаг отчаяния. Количество носителей ядерных зарядов в РВСН стремительно уменьшается. Если в 2003 году РВСН имели на вооружении 627 ракетных комплексов, способных доставить к цели 2429 ядерных зарядов, то в 2008 году осталось всего 415, способных нести 1575 зарядов. То есть за пять лет российский ядерный потенциал утратил 212 ракет-носителей, несмотря и на регулярные (если верить министрам обороны) поступления в войска комплексов «Тополь-М», и на пресловутую покупку ракет у Украины. А на замену снимаемым с вооружения устаревающим МБР фактически не приходит ничего. Ибо производство «Тополей-М» кустарное – выпуск четырех-шести ракет в год невозможно назвать серийным. С такими темпами «перевооружения» никакая ПРО американцам и не понадобится: российский ядерный потенциал сам сгниет на корню.
Хорошо забытое старое
Но вернемся к главному президентскому козырю – идее размещения в калининградском анклаве оперативно-тактического ракетного комплекса «Искандер». Тактико-технические данные комплексов «Искандер» весьма путаные. Официально комплекс предназначен для поражения систем ПРО и ПВО, открыто стоящей на аэродромах авиатехники, командных пунктов, узлов связи. Декларированная дальность стрельбы – от 50 до 280 километров, боевая нагрузка 480 кг, пусковая установка несет по две ракеты. Были сообщения о нескольких типах боеголовок для «Искандера». Неофициально уточняют, что возможна и установка ядерной боевой части. Столь же неформально намекают: ракета может нести большую нагрузку – до 500 кг, и, главное, способна поражать цели на большей дальности, чем заявлено – 300-400 и даже 500 км. Некоторые данные обнародовали, когда в мае 2007 года прошла информация об испытании новой крылатой ракеты – ее планируют применять с пусковой установки «Искандера». Заявленные тактико-технические характеристики той ракеты таковы: продолжительность полета – 24 минуты, средняя скорость – 230-260 метров в секунду. Выходит, изделие способно преодолеть 370 км с маршевой скоростью 828-936 км/час? Вполне ординарные характеристики, что тут супернового?
Ответ, возможно, крылся в реплике Сергея Иванова: «Я не буду называть цифру этой дальности. Она повышена. Она укладывается пока в те нормы, которые РФ взяла на себя. Но именно пока». Это означало: испытана ракета, которая может выйти за рамки Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Однако договор запрещает США и России не только иметь и производить баллистические и крылатые ракеты наземного базирования дальностью от 500 до 5500 км, но и испытывать их.
Получается, Сергей Борисович признался, что Россия это соглашение нарушила? В ином случае это изделие бесмысленно. Что сможет поразить низкоскоростная крылатая ракета – если ее не собьют по пути – в глубине до 500 км? Только стационарные объекты, которые, как правило, хорошо прикрыты ПВО. Поскольку на предельную дальность с «линии фронта» эти комплексы работать не будут, значит, полсотни-сотню километров можно вычесть: по настоящему противнику они будут работать в 300-километровой полосе. Так что при оборонительных действиях на Европейском театре военных действий толку от них мало: в пределах их досягаемости окажутся лишь маневренные цели. Оружие первого удара? С такой дальностью об этом думать нелепо.
Может ли «Искандер» иметь больший радиус действия? В ноябре 2007 года тогдашний начальник ракетных войск и артиллерии генерал-полковник Владимир Зарицкий заявил: дальность стрельбы «Искандера-М» может быть увеличена, «будет так, как потребует Родина». Но Валерий Кашин, начальник – главный конструктор Коломенского КБМ (там комплекс и разработан), в свое время осторожно пояснил: есть международные договора, и «у комплекса «Искандер» такой радиус действия, который определен этими договорами». К чему тогда было огород городить?
К слову, называть «Искандер» новейшим средством вообще некорректно – эксперты прекрасно знают, что это, по сути, на 100 процентов разработка советских времен. Во всяком случае, практически все «новации» реализованы, испытаны, проверены и использованы еще в системах «Точка» (разработка 1968-1973 гг.), «Точка-У» (1989 г.) и «Ока» (1976-1983 гг.).
Мои собеседники-артиллеристы утверждают: разработка «Искандера» велась давно и параллельно «Оке». А когда «Ока», согласно договору о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, была уничтожена и заморожен проект «Ока-У», наработки решили использовать иначе. Примерно в 1988 году заказчик (МО СССР) предложил доработать комплекс «Ока-У», уменьшив его дальность. По одной из версий, проект изначально именовался «Тендер», затем его слили с «Искандером» в единый. По утверждению моего собеседника, работавшего ранее в Главном ракетно-артиллерийском управлении (ГРАУ) Минобороны, за постсоветское время в артиллерии не сделано никаких новых наработок – ни в ствольной, ни в ракетной. Выдаваемое за новое – это разработки советского времени, кстати, тоже устаревшие. Генерал вспомнил, как во второй половине 1980-х одно из управлений Генштаба провело проверку множества артиллерийских КБ и НИИ, выяснив: за предыдущие 20 лет, то есть, с середины 1960-х, там не создали ничего нового.
Пять лет «завершенных испытаний»
Военная необходимость размещения «Искандера» в Калининградском анклаве не просматривается. До чешского района ПРО он не дотягивает, до польского же, если и долетает, то на пределе. 20-30 минут подлетного времени – это многовато. Не говоря уже о том, что сценарий применения ракет пока проглядывается лишь один: упреждающий удар по американским объектам ПРО в Восточной Европе, синхронно с запуском МБР. Но комплекс «Искандер» – оружие обычной войны и прифронтовой полосы, мало подходящее для решения стратегических задач. На Калининградском пятачке поманеврировать ему не дадут и быстро уничтожат. Так зачем тащить его туда, если для решения заявленных задач пока достаточно средств, имеющихся на кораблях Балтийского флота: ракеты морского базирования ни под какие пороговые ограничения не подпадают.
Однако в Минобороны уже выдали обещание перевооружить «Искандерами» на западном направлении аж пять ракетных бригад. Регулярно анонсируются и планы размещения «Искандеров» на Северном Кавказе. Хотя базирование и развертывание этого средства там просто бессмысленно: серьезных целей в Закавказье этим комплексом не достать. Единственно, где «Искандерам» место – Дальний Восток. Развернутые близ границ с Китаем бригады могут послужить одним из сдерживающих факторов. Изначально переоснащение войск «Искандерами» планировалось начать как раз с бригад Дальневосточного и Сибирского военных округов. Три года назад Минобороны обещало перевооружить «Искандерами» две ракетные бригады, 103-ю (СибВО) и 107-ю (ДВО), но на границе с Китаем «Искандеров» нет и по сей день.
И тут вся интрига вянет на корню, потому что «Искандеров» нет вообще нигде! Нет ни бригад, оснащенных ими, ни их серийного производства. Можно сбиться со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз сообщалось о завершении испытаний этого комплекса, о грядущем принятии их на вооружение и начале серийного производства. Впервые «Искандер» продемонстрировали в августе 1999 года на аэрокосмическом салоне МАКС, а спустя год разработчики комплекса обрадовали публику: до полного завершения испытаний осталось произвести всего четыре-пять пусков, до конца года управимся, не за горами и серийное производство. Только на экспорт пообещали выдавать 700-1000 комплексов «Искандер» ежегодно. В апреле 2001-го нас уведомили, что программа испытаний выполнена на 50 процентов – та самая, которую якобы полностью завершили за 8 месяцев до того. В конце января 2002-го новая весть: госиспытания завершатся-таки в 2002 году, программа испытательных пусков выполнена на... 40 процентов. Это стало напоминать фарс.
В феврале 2003 года Минобороны уведомило, что «Искандер» успешно завершил госиспытания и в ближайшее время будет принят на вооружение. Но в марте того же года первый заместитель главного конструктора коломенского КБМ Кашин опроверг сообщение, что испытания закончат в 2003-м.
В конце августа 2004 года министр обороны Сергей Иванов и начальник Генштаба Юрий Балуевский доложили президенту Путину: испытания «Искандера» завершены, в 2005 году начнем серийное производство, и к концу 2005-го «у нас будет целая бригада, вооруженная этим комплексом». «Успешно завершать испытания» продолжат и далее. В июле 2006-го Сергей Иванов пообещал оснастить «Искандерами» уже пять ракетных бригад. Не прошло и трех месяцев, как тот же Сергей Иванов вместо бригады обещает всего лишь… две пусковые установки. Пилюлю попытался подластить тогдашний начальник вооружения Вооруженных сил, заместитель министра обороны генерал Алексей Московский: госиспытания комплекса завершены, и в ближайшее время будут подготовлены документы для его принятия на вооружение.
Интересно, сколько можно завершать многократно завершенные испытания? По моим подсчетам, о завершении, завершающих этапах и прочих испытаниях разработчики и высокопоставленные чиновники рапортовали не менее 20 раз. Свыше 20 раз обещалось, что изделие вот-вот будет в войсках, еще более 10 раз сообщали, что на выходе уже то ли один, то ли три полноценных дивизиона, что «у нас первая бригада оснащена этими комплексами» (Сергей Иванов, 30 мая 2007 года), что таких бригад вот-вот будет пять...
В сухом остатке – один дивизион. Да и тот учебный, созданный на базе 60-го Учебного центра боевого применения войск в Капустином Яру: лишь две батареи по два комплекса в каждой. То есть всего не более четырех установок!
Смертельно опасен. Для самих ракетчиков
Скандалы сопутствовали «Искандеру» изначально. Обнаружив установку на выставочной площадке авиакосмического салона МАКС-1999 в Жуковском, тогдашний начальник вооружения генерал-полковник Анатолий Ситнов учинил разнос. Вроде бы главного вооруженца возмутило выставление сверхсекретного образца. Потому, мол, машину накрыли брезентом и увезли.
Но существует и более приземленная версия: генерала взбесило то, что под видом полностью готового и прошедшего госиспытания изделия разработчики выставили сырой опытный образец. На время воцаряется тишина, и об «Искандерах» никто не заикается. Спустя год генерал-полковника Ситнова увольняют. В коридорах Арбатского военного округа поговаривали, что его отставку пролоббировали производители военной продукции: генерал не устраивал их тем, что отказывался принимать на вооружение небоеспособные разработки, впариваемые под видом новейших (в том числе «Искандер»).
Продавливание комплекса пошло намного легче, когда «ушли» еще и маршала Игоря Сергеева, а кресло министра обороны занял Сергей Иванов, поставивший главным вооруженцем генерала Алексея Московского. Генерал Московский имел репутацию человека, связанного с промышленниками. Злые языки даже клеветали, что именно в связи с этим генералу в свое время пришлось покинуть должность первого заместителя начальника вооружения Вооруженных сил.
При Иванове и Московском «Искандер» лоббировали со страшной силой, вещая, что комплекс вот-вот пойдет в войска. Решающим для лоббистов, судя по всему, стал год 2004-й: с поста начальника Генштаба был снят Анатолий Квашнин. Последний не значился в числе поклонников «Искандера» и вообще активно препятствовал попыткам всучить армии сырые изделия.
Отечественные СМИ запестрили красочными эпитетами: «оружие совершенно нового поколения», «способен решать все боевые задачи», «практически неуязвим для обычных средств поражения», «навел жути на НАТО»... Почему при, казалось бы, столь выдающихся тактико-технических данных сами армейцы к идее принятия «Искандера» на вооружение относились без восторга? Разгадка, возможно, кроется в осторожных репликах генерала Зарицкого. В марте 2005-го он похвалил «Искандер»: тот, мол, «способен взаимодействовать с космическими средствами разведки, беспилотными летательными аппаратами, а значит работать по целям в реальном масштабе времени». Но тут же заметил: этих «средств» у нас фактически нет.
«Примерно то же можно сказать и об отдельных элементах, составляющих системы разведки, управления огнем. К большому сожалению, их количество еще не отвечает масштабу тех задач, которые стоят перед нашим родом войск». В переводе на нормальный язык сие означало: ракету нечем наводить на цель. Так ведь и ныне со спутниковым наведением плохо, беспилотников нет, а грузинская кампания показала, сколь фатально обстоит дело с воздушной разведкой.
В рекламных проспектах радостно сообщается: «Определять цели для ракетного комплекса можно не только при помощи спутника-шпиона, или самолета – это может сделать обычная разведгруппа, или даже один солдат». Вот это ноу-хау! Комплекс, точность попадания которого зависит «всего лишь» от действий заброшенной в тыл противника группы спецназа, которая должна найти объект и выйти к нему, а затем и навести на цель ракету – писк сезона. Только не осени 2008 года, а лета 1943-го.
Тот же генерал Зарицкий выдал в другом интервью про «Искандер»: «Были, правда, отдельные проблемы в системе управления... Потребуется еще некоторое время для шлифовки всех систем... Комплекс еще будет дорабатываться, будут совершенствоваться эксплуатационные вопросы». Бывалый артиллерист развел руками: если отвечающий за принятие комплекса на вооружение генерал-полковник вслух говорит об «отдельных проблемах», да еще и «в системе управления», это означает только одно: изделие небоеспособно, ракета не всегда летит так, как надо, и туда, куда ее направляют. Эксплуатационные вопросы? «На нашем языке это означает, что подготовка к запуску смертельно опасна для самих ракетчиков».
Один из разработчиков баллистических ракет иного класса («Тополь» и «Булава»), директор и генеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов, затронув тему провалов отечественного ракетостроения, однажды сказал: «Это плата не только за технический прогресс, а за незнание новых физических явлений... В ряде случаев – и за откровенное разгильдяйство, связанное с несоблюдением технологической дисциплины при изготовлении в ходе освоения тех или иных новых разработок». Приведенный генкоструктором перечень болевых точек обширен: «Опытные образцы делаются штучно, иногда людьми, которые не имеют... необходимой квалификации… мы сплошь и рядом сталкиваемся с ситуациями, что для тех или иных изделий поставляются материалы, клеи, смазки, покрытия с просроченными сроками, с характеристиками, не соответствующими техническим условиям, с параметрами физико-механических свойств, которые значительно отличаются от тех, что должны быть на самом деле».
Может, хотя бы в последние годы процесс потери технологий затормозился? «Нет, – отвечает Соломонов, – он как был, так и остается. Ситуация еще больше усугубляется: с самого нижнего уровня кооперации она переходит уже на более высокие уровни».
То, что серийное производства комплекса наладить не могут, не удивляет. Не зря последние несколько лет генерал Анатолий Ситнов твердит: «Мы не можем перейти от выпуска отдельных образцов к серийному производству вооружения и техники». Потому как налицо системный кризис ВПК: сколь прекрасное изделие ни создавали бы в НИИ и КБ, серийный выпуск их почти невозможен.
Ракеты для «Искандера» должен делать Воткинский завод (Удмуртия). Но способен ли он справиться с таким заказом? Завод и без «Искандеров» загружен – там делают баллистические ракеты для комплекса «Тополь М». Там же запланировано разместить и заказ на печально знаменитые ракеты морского базирования «Булава» (те самые, которые не всегда взлетают, а если взлетают, но не всегда летят. А если летят, но не туда, куда надо). Из открытых источников известно, что Воткинский завод не может выдавать больше четырех-шести «Тополей» в год, а тут еще и «Булава». Какие уж там 700-1000 «Искандеров» на экспорт ежегодно! Производственник кивает на смежников: у них, мол, «износ основного технологического оборудования превышает допустимые нормы». Но и у самих воткинцев с этим не лучше. Не говоря уже о том, что за последние годы и разработчики, и производственники стремительно растеряли остатки наиболее квалифицированных кадров.
Вот и получается, что под крики о «чудо-оружии» шло циничное продавливание сырого изделия. Потому что это – чины, ордена, премии и, главное, госзаказ, авансы и кредиты под серийное производство.
Вскоре после «ракетной речи» президента Медведева последовало совсем уже загадочное заявление больших чинов отечественного ВПК: пока «Искандерами» не оснастят российскую армию их экспорт... останавливается. Но как можно экспортировать то, чего нет? Нет данных и о самих экспортных контрактах, не существует и серийного производства «Искандера-Э», экспортной версии комплекса.
Впрочем, неважно, есть экспорт или нет, потому что комплекс «Искандер-Э», даже если бы производился, для российской армии непригоден. И не только потому, что его пусковая установка несет лишь одну ракету (против двух у «Искандера-М»). Любопытнее иное: для экспортной версии предусмотрена не та ракета, которая разработана для собственной армии, а другая – много более упрощенная. Интересно, из каких соображений и побуждений генералы российского ВПК вводят в заблуждение своего президента?
Владимир Воронов
Главная 
