Так начнём всё с радости

Автор С. ПОПУРИЙ

09.11.2007

Поздней осенью бывают такие дни, когда солнце уже не греет, но светит так ослепительно ярко, и так ярок синий небосвод, что если бы не голая земля, грязь и высохшая трава, то можно было бы подумать, что на дворе - ранняя весна.

Всё очень просто
Смена времён года сродни этапам человеческой жизни: детство - весна, зрелость - лето, старость - осень, смерть - зима. Но рассмотреть эту круговерть можно и в другом порядке: не от расцвета к увяданию, а от смерти – к воскрешению. Всё очень просто. Главное, как посмотреть, под каким углом. Вот в такие-то дни и меняется угол восприятия. Вроде бы осень, а пахнет-то весной! И вселяется в сердце надежда, и нет больше осеннего уныния: подожди-подожди, весна-то не за горами, будет ещё… Стоял именно такой осенний день.

В Храме Иоанна Кронштадского шла служба. "Господи, помилуй" - лились женские голоса. "Господи, помилуй" - вторил им мужской бас. Воздух над свечами плыл, оживляя лик с иконы, и яркий солнечный луч, пробившийся сквозь ставни внутрь Храма, вдруг обрёл форму и, казалось, стал осязаемым. Крестились, крестились и кланялись… "Господи, помилуй…".

А в это время за церковными дверями кипели мирские дела. Отец Андрей, настоятель церкви, немного простуженный и слегка взволнованный, ждал приезда гостей. Строительство главного Храма, которое продолжается уже не один год, подошло к своему очередному этапу. Стены возведены, штукатуры закончили свою работу внутри помещения, и осталось, пожалуй, самое главное – расписать стены Храма. Чтобы определиться с объёмом работ, с количеством необходимых для росписи материалов и условиями технологического процесса, к отцу Андрею и ехала комиссия: подрядчики, строители, ответственные лица, администрация. И, конечно же, сам художник, который в следующем году и будет заниматься росписью церковных стен.

Небесное золото
Как огромные ёлочные игрушки стоят на строительной зоне золотые купола. Как только они будут до конца собраны из небольших пластин жёлтого цвета, купола установят на башнях Храма. Ближе к небу. Что может быть торжественнее, чем сочетание золотого на голубом? Но даже и сейчас, ещё будучи на земле, купола уже глядят в небо, а небо любуется на них, отражаясь в каждой пластинке уже почти собранного купола. Осторожно прикасаюсь к ним, вглядываюсь в них, как в детстве в ёлочную игрушку.

По дощатой самодельной лестнице входим в Храм. Так вот какой он! Ровные, оштукатуренные серым раствором стены, винтовые лестницы уводящие на второй этаж, где, по словам отца Андрея, будет располагаться ризохранилище, уходящий высоко-высоко в небо свод Храма и облака – кровля Храма пока ещё открыта. Через открытую кровлю в Храм залетела птица.

Пыльно. Гулким эхом разносятся замечания и указания комиссии: "Здесь надо бы вот так-то сделать, а здесь – по-другому", "Почему у вас окна "плачут"?"… Окна плачут… Будто живые… Будто глаза храма… Все здесь как-то иначе, не так как там, на улице. Отец Андрей аккуратно оттирает пыль с каких-то огромных свёртков, лежащих на полу. Сквозь надорванную бумагу видно - это кресты. "Их привезли из Челябинска, - рассказывает отец Андрей. - Тяжёлые очень…".

Художник
Энергично и радостно ворвался в помещение строящегося Храма художник Евгений Тимофеевич Тищенко, немного задержавшийся в дороге. Вдохновенно раскинул руки и воскликнул: "Простите великодушно! Заплутал, ей-богу, заплутал!". К нему пристают с расспросами:
- Евгений Тимофеевич, а какие ваши самые значимые работы? - Если говорить об объёмах, то самый крупный объект – на Байкале, мозаичное полотно, площадью в 20 квадратных метров. 30 объектов, из них 11 храмов… Ваш храм по архитектуре вполне можно считать одним из лучших в области. Я думаю, открытие Храма станет ярким событием не только в городе, но и в Кузбассе. Роспись можно продолжать и после открытия, даже во время служб – такая практика применяется не так уж и редко. Это даже вдохновляет… - говорит и тут же определяет для себя фронт работ. – Так… Весь иконографический материал у меня с собой, - обращается уже к комиссии, - давайте сейчас посмотрим… Уже уходя из Храма первый заместитель главы города Артур Русланович Качелин, отмечает: всё что было запланировано – выполнено, спасибо всем, кто принимал в этом участие.

Радуясь новому
Служба в церкви подходит к концу. Смолк хор. Прихожане подходят к батюшке –благослови… Служащий вёдрами носит воду в купальню – скоро начнётся обряд крещения. Возле входа о чём-то тихонько и весело шепчутся мальчишки лет десяти: Саша и Миша. Это звонари. Благовест, разносящийся по городу в дни праздников, перед началом служб – это они, дети. С мальчишеским озорством в глазах, с детской, чистой радостью.

- А можно на колокола посмотреть?
- Пойдёмте с нами…
Как юнги на корабле, Саша и Миша ловко взбираются по металлической лестнице, приваренной к стене храма, ныряют в чердачный люк и уже оттуда зовут: "Забирайтесь осторожно… Ногу, ногу вон туда поставьте… ага… рукой вот за этот выступ хватайтесь…". Поднимаюсь во весь рост, отряхиваюсь. А мальчишки уже рванули выше – по деревянной лестнице, на самую крышу церкви. Тороплюсь за ними. На крыше ревёт ветер. А вот и три колокола. Миша слегка задел за верёвку, привязанную к языку самого большого колокола. "БОМ!" - громогласно отозвался колокол. - Как вам удаётся из этих звуков составлять мелодию? – укрываясь от холодного ветра, громко спрашиваю.
- Нас взрослые учат, - наперебой рассказывают мальчишки. – А когда и сами… Тут главное – ритм. Один раз большой колокол, три раза средний, и один раз маленький – примерно так…
- А в новом Храме будут колокола?
- В самом здании, говорят, что не будут. Наверное, рядом будет колокольня… Посмотрите вниз!

С высоты крыши видно далеко: тайга, город, опять тайга. Горизонт становится ещё дальше. Маленькие прихожане идут в церковь, на пороге кланяются и крестятся. И даже не догадываются, что мы смотрим на них с крыши. Саша разглядывает колокола. А потом вдруг говорит: "А ведь и правда, это как корабль. А мы – как будто юнги". И радуясь новому, снова смотрим на окрестности. Но на крыше долго не простоишь – холодно. И мы спускаемся вниз, преодолеваем все преграды, лестницы, люки. И уже оказавшись в помещении церкви, где всё уже готово к крещению, делимся впечатлениями. "Здорово!". Пожилая женщина с грустными глазами шёпотом делает замечание: "Ребята, давайте потише, здесь люди молятся". И то верно.

Здесь место сокровенное, сюда порой приходят со своей болью, с сокрушёнными сердцами, со своими мыслями. Здесь лучше помолчать. Подумать. Тихо включиться в этот многоголосый, но беззвучный диалог с Богом. Незаметно для окружающих, но торжественно для себя вернуться к Нему и попросить "Господи, помилуй…". И начать всё с радости…

С. ПОПУРИЙ.

Комментарии

Незарегистрированным пользователям доступны комментарии только из системы "Вконтакте".
Пожалуйста зарегистрируйтесь.