1. События на Ближнем Востоке
У нас на глазах происходят события гигантского масштаба и значения – в Алжире, Тунисе, Египте и т. д. Очень крупный учёный Ноам Хомски говорил, что когда в мозгу нет матриц, то человек видит перед собой нечто очевидное – и не замечает. Трагедия эпохи заключается в том, что даже когда общество, элита получает очевиднейшие факты – они находятся в плену своих концепций, иногда безумно примитивных.
Одна из таких примитивных концепций заключается в том, что радикальный исламизм – враг США. А поскольку США – самый страшный враг России, то радикальный исламизм, как враг врага, - наш друг.
Да, Соединённые Штаты – очень страшный враг. Мир до сих пор однополярен, никто не бросил вызова США, и они до сих пор вертят процесс туда, куда хотят.
Я с другим не согласен – что США и радикальный исламизм, это такие непримиримые враги, что если один из них – враг, то другой обязательно друг. Это – "ловушка". В этих ловушках – одно из объяснений того, почему Россию, русских так сильно "сделали".
Збигнев Бжезинский и Усама бен Ладен
2. Победа без войны
Русские в войне непобедимы. Наверное, русские – самый сильный из крупных народов в том, что касается войны. Но вы читали книгу "Победа без войны"? Если не было войны, то что было?
Была игра. Это очень тонкая, холодная, многоходовая вещь, которая намного сложнее и важнее, чем война.
В войне можно победить, обладая профессионализмом, страстью и талантом. Когда-то я занимался математической стратегической теорией игр. Мы просчитали на тогдашних моделях, что операция "Багратион" была проведена математически идеально. Люди, которые ещё недавно ходили в лаптях, провели её по высшим законам математики, не было допущено вообще ни одной ошибки. Военачальники эти "сделали", как детей, всех фон Боков и Клейстов. Они были из очень простых семей, но это им не помешало, потому что они были умны, талантливы, мобилизованы, страстно любили Родину.
Но есть вещи, которые культивируются очень долго. Я не знаю даже, как это объяснить, но есть что-то в самом инстинкте и духе господства, что взращивает это всё за столетия. И это называется игрой.
Почему надо говорить о своём поражении? Любой здоровый реваншизм начинается с признания, что тебя "сделали". Тогда возникает настоящая спортивная, боевая злость. Если её не возникает, можно всё время жить в полусне и увлекать себя какими-то сонными бормотаниями. Так можно проспать страну. Один раз уже проспали.
Надо признать, что в этой игре был проигрыш. И что для победы в ней нужно учиться понимать её во всей сложности, хоть это и очень трудно. Чтобы простые люди (простые в гуманитарно-изощрённом смысле – наши физики опомнившиеся, технари, простые граждане) вдруг начали копаться в деталях происходящего, поняли, что такое игра. А это нельзя сделать, не разбирая конкретных примеров.
3. Новый мировой беспорядок
Нет ничего наивнее и глупее представления, что в игре враг твоего врага – твой друг. Что радикальный исламизм, проклинающий Соединённые Штаты, не нужен им. Соединённым Штатам нужен инструмент и удобный противник для большой игры. Хороший враг, такой, как надо, – иногда гораздо полезнее друга.
В Соединённых Штатах существуют две главные стратагемы. Одна – это стратагема, скажем так, республиканской партии, или "фирменное блюдо имени Генри Киссинджера", согласно которому Ближний Восток держится на следующих китах: Израиль, Египет, отчасти Турция, и на стабильных военных режимах, про которые давно говорилось: "Сукин сын, но наш сукин сын", т.е., на светском авторитаризме.
Другая стратагема, лежащая в основе игры, – "фирменное блюдо имени Збигнева Бжезинского" – состоит в том, что США нужен радикальный исламизм. В чём разница?
Одна из этих стратагем говорит о том, что Соединённым Штатам нужен новый мировой порядок. И Киссинджер, и Бжезинский мыслят категориями американского мирового господства, но Киссинджер (я условно его называю) и его люди понимают господство, как новый мировой порядок, Четвёртый Рим.
Что такое Рим? Рим – это когда есть легионы, стоящие в провинциях, и эти легионы предписывают Pax Romana – порядок, согласно которому кто-то может стать гражданином Рима, а кто-то будет его рабом; будут строиться дороги и т.д. И есть единый центр – Цезарь. На каждой территории, где Рим становится сапогом своих легионеров, должен быть порядок. Сумма этих порядков есть новый римский порядок.
США мечтали установить подобный порядок, но у них оказалась "кишка тонка". Американский народ, зажравшийся, заснувший в своём конформизме, не хочет обеспечивать его своею кровью. Что такое новый мировой порядок сейчас? Это ещё 300-400 тысяч солдат – в Ирак, 500-600 тысяч – в Иран, готовность вводить войска в Пакистан и дальше. И нужно предложить нечто вроде или европейского сценария модернизации в условиях оккупации: план Мак-Артура или план Маршалла.
Но американский народ не хочет иметь трёхмиллионную сухопутную армию, это армия с обязательным призывом. США поняли, что такой порядок установить не могут.
Но они не могут и отказаться от мирового господства! Во-первых, не хотят. Во-вторых, у США осталось, за исключением высокотехнологической индустрии, в которой занято далеко не большинство населения, два средства господства: печатный станок и авианосцы.
Печатный станок печатает деньги, а авианосцы бомбят тех, кто не хочет брать эти деньги. Если Соединённые Штаты уступят мировое господство – всё это кончится. И тогда они упадут, и не на второе, а на 4-5 место. И там будет катастрофа распада.
Если Соединённые Штаты не могут и не хотят уступить мировое господство и одновременно не могут обеспечивать его в виде "нового мирового порядка" – значит, они должны обеспечивать его иначе. Отсюда новый термин – "новый мировой беспорядок". Я понял серьёзность этих разработок, когда начал знакомиться с работами Стивена Манна, бывшего советника госдепартамента по Каспию, и бывшего советника президента. Это полноценная математическая теория, использующая весь аппарат хаоса с фракталами и всем прочим.
Вопросы же стоят простые. Если ты перестаёшь быть привлекательным для инвестиций, то они текут куда-то ещё. Но если там, куда они текут, будет плохо, – то у тебя будет хорошо. Всё относительно. Почему не помочь конкурентам, чтобы у них стало плохо? И тогда у тебя станет хорошо. Это и есть фирменное блюдо Бжезинского–Обамы, отличающееся от блюда Буша–Киссинджера.
4. Проблемы мировой политики
Высшая формула американской "реал-политик" выглядит тупо и просто: "Главный враг – это страна, которая в наибольшей степени приблизилась к неким потенциалам, дающим возможность бросить вызов американскому могуществу". И совершенно наплевать при этом, какова её идеология. В этом едины и республиканцы, и демократы.
Кто сейчас начинает бросать вызов американскому могуществу? Китай, и в целом регион Азии. Как справиться с этой угрозой? Это мучает умы политических интеллектуалов в США.
И есть второй глобальный вопрос: что делать с миром, в котором китайцы и индийцы завоюют уровень жизни, равный американскому? Когда к одному миллиарду, который именует себя "золотым", прибавится ещё 4 миллиарда, которые тоже захотят коттедж, две машины, и т д?.
Я наблюдал обсуждение вопросов в международной интеллектуальной элите. Они обсуждают что угодно, кроме этого тупого и простого вопроса. Потому что на него нет ответа. Когда это случится, существующий мир рухнет. И никто не допустит этого – и потому, что тогда США окажутся в катастрофе, и потому, что непонятно, что тогда делать с миром. Нет новых идей по этому поводу.
На этом рассуждения останавливаются, но следующий шаг прост: надо менять всю мировую философию. Ибо с XVIII и до начала XX века мировая философия гласила, что есть прогресс: гуманизм, модернизация (которую у нас очень плохо понимают и путают с технической модернизацией – апгрейдом самолётов и компьютеров). Считалось, что во всём мире должна проходить эта модернизация, которая закончится всеобщим благоденствием. Да, африканцев или индийцев сначала надо будет научить чему-то, неся "бремя белых". Но потом и они будут наслаждаться тем же процветанием. В этом философия глобального модерна.
Эта философия, которой лет 450, завершилась. А у нас почти все верят, как дети, что эта эпоха продолжается, и что у России есть место в какой-то там модернизации.
5. Модернизация
Модернизация ("модерн" или "модернити"
, взятая как большая стратагема, а не как способ апгрейда самолётов или компьютеров, заключается примерно в следующем. Есть традиционное общество. И нужно создать современное индустриальное общество. Из традиционного общества выдёргивается крестьянин – трудолюбивый, совсем нищий. Ему дают чуть больше и ставят к станку. Из-за этого "чуть больше" он согласен работать, у него сильная трудовая мотивация.
Модернизация – это процесс, при котором в топку бросается, как уголь, "традиционное общество", и поэтому паровоз едет. Он едет, пока есть что бросать в топку.
Как это происходит? Модернизация уничтожает коллективистское традиционное общество. Она его индивидуализирует, атомизирует, переводит в современное состояние, навязывает ему другие стандарты регуляции и т д. Читайте Гоббса, Вебера и других.
6. Восток, Запад, Юг
С этой точки зрения, модернизация сегодня идёт лишь на Большом Востоке. И авторитарные партии прекрасно с этим справляются. Это Китай и полуавторитарная Индия. Это Вьетнам, где берутся люди из этого традиционного общества и ставятся на заводы XXI века. Их огромное количество, страна очень быстро движется вперёд. Под руководством коммунистических партий, с мавзолеями Мао Цзэдуна и Хо Ши Мина. 8-9% роста!
Гармония между богатыми и бедными обеспечивается правящей авторитарной партией. Она изымает часть произведённого богатства у богатых и отдаёт бедным. Но и не позволяет бедным требовать большего. Баланс строится на том, что капиталистический класс может дать эти 8-9% прироста богатства, и находится в узде крупных партий.
И регион растёт. Как Вьетнам, Китай, Индия, так и классически капиталистические Южная Корея, Сингапур и т д. Весь регион Большой Дальний Восток стал регионом модерна.
Есть второй регион – Большой Запад. Этот регион отказался от модерна, и присягнул постмодерну: имморализм, опора не на индустрию, а на сервис. Это гигантский финансово-сервисный, информационно-сервисный регион. По мне, так наполовину мошеннический. И немного высоких технологий добавлено туда.
И на глазах у нас формируется третий регион - регион контрмодерна, где люди говорят: "А мы не хотим вашей "модернити". Это всё скверна, зло. Мы хотим песок пустыни, верблюда, саблю и шатёр. Вы – наши враги, мы хотим другого".
Этот регион, в основном исламский, но ислам бывает разный. Есть ислам, стремящийся к модернизации, есть полусветский, модернизированный. И есть контрмодернистский радикальный исламизм. У меня полные шкафы материалов, кричащих о том, что именно запад уничтожал там всё умеренное, и взращивал новую культуру радикального исламизма.
Почему мы говорим только об исламе, хотя есть регионы другой архаики? Потому что исламистская архаика самая мощная. Это миллиард идеологически нагретых людей, которые рвутся к тому, что считают своей истиной.
Итак, есть три региона:
Регион #1 – Большой Дальний Восток, модерн.
Регион #2 – Большой Запад, постмодерн.
Регион #3 – Большой Юг или контрмодерн.
7. Место России
Вопрос: и где здесь место России? Россия может войти и конкурировать с Большим Дальним Востоком по части модерна? У неё нет традиционного общества! Она уже трижды себя модернизировала и вошла в постиндустриальный мир, из которого была вышвырнута. Наши академцентры были прогрессивными частями постиндустриальной культуры. Модернизация проводилась при Петре, при Столыпине, при Сталине и позже. У нас нет этого ресурса - традиционного общества, которое мы можем бросить в топку модернизации, это утопия!
Поэтому разговоры о классической модернизации – разговоры в пользу бедных. Мы не можем заставить людей так работать. Мы не можем дать им так мало, и чтобы они чувствовали себя счастливыми, ведь они уже имели больше. Россия - северная страна. Тут нужен дом, топливо. Мы не можем конкурировать в сфере аграрного производства с регионами, имеющими 100-процентную дотацию на сельхозпродукты, или где три урожая в год. Мы не регион модерна, мы не Большой Дальний Восток.
Но мы и не Большой Запад. Все, кто стремятся втащить нас в него, наивны, а ведь эти попытки идут уже 20 лет. Мы и не этот Юг.
С точки зрения этой (которая не единственная!), России просто нет места на формирующейся мира! События в Египте, Алжире и других местах – это великая перестройка из формата "модерн для всех" в формат "трехчленки".
Но есть еще одна вещь. Именно Большой Запад и формирует Большой Юг для удара по Большому Дальнему Востоку – потому что самым опасным врагом Большого Запада, который остановился в развитии, является регион, который развитие продолжает.
Мы входим в этап неравномерности развития империализма, который хорошо описали Гильфердинг и Ленин. Китай – это "Германия 1914 года", США – это "Великобритания 1914 года", а мир катится после обрушения СССР не во Вторую мировую войну, которая была войной идеологий, а в Первую мировую. Третья – аналог Первой, потому что это просто война за остановку развития "новой Германии", теперь называемой Китаем и Большим Дальнем Востоком в целом.
Поскольку все боятся этой войны, то, скорее всего, будет принято единственное возможное решение – бросить на этот Большой Дальний Восток всю мощь Большого Юга. Создав его, как управляемого тигра, который может порвать чужое горло. Вот почему модель Киссинджера меняется на модель Бжезинского у нас на глазах.
Меня упрекали за слова, что для России Буш лучше Обамы. Не потому, что он любит Россию, а Обама ненавидит. Плевать нам, кто любит, а кто нет, ее там все ненавидят (в политической элите). Нам важно, чтобы пока мы слабы, они воевали не с нами. И поднимали цены на нефть. Да, нефтяное проклятье. Но вообразите, что сейчас эти цены упадут до 19-15$ Тут никакие новые великие силы не разовьются, тут другое произойдет.
Нам было важно, чтобы Буш делал то, что делал. Опасны, конечно, были Чейни и неоконсерваторы, в 2008 они уже решились воевать с нами. Но опаснее всего - объединение Запада с Большим Югом. Это проект Бжезинского, это афганская история, повторенная опять.
А мы делаем вид, что этого не видим. Мы прячем голову в песок, а трезвый анализ событий прячем в сентенциях, кто нам нравится, кто не нравится. И даже тогда, когда на стол выкладывают абсолютные доказательства – мы все равно не хотим их видеть.
Обсуждая беспощадные доказательства того, что за событиями в Алжире, Тунисе, Египте стоят американцы, что это новая стратегия Обамы, которая является фактически римейком старой стратегии Бжезинского, мы, прежде всего, имеем дело с Викиликсом. Который выложил секретные документы, после которых говорить, что не американцы делали события в Египте, просто нельзя.
Они создают Большой Юг.
И если они его создают примерно для тех целей, о которых мы говорим; если эти события аукнутся нам в Средней Азии в мае-июне этого года, то нужно понять, в чем тут новые угрозы, которыми начинен формирующийся у нас на глазах мир.
На основе передачи Сергея Кургиняна "Суть времени".
Виртуальный дискуссионный клуб "Суть времени" - Томск.
Предыдущий пост: Вылечить сломанный хребет страны
Источник:
Главная 
